Я сейчас должна была бы быть в Баку. Сидеть в теплой комнате за томиком Достоевского, пить чай с конфетами моего детства и любоваться, как маленький ребёнок, наряженной бабушкой ёлкой, с горящими огоньками и игрушками, которые мы год из года привозили из Испании.
Но - никакого Баку. После двух дней проведенных в Париже, откуда мы, собственно, и планировали туда лететь, мы вернулись домой (это слишком долгая история, скажу только, что связана причина возвращения с паспортами, визами и т.п.).
Никакого Баку - и от этого так тоскливо.
А в Париже безумно холодно. Утра в гостинице на avenue Victor Hugo начинались со старбакского кофе.
Я не переставая куталась в свой серый шарф и, поборов свою стеснительность, обращалась по-французски к суровым парижским таксистам.
На Эйфелевой башне по ночам горят 12 золотых европейских звездочек, а по деревьям на Елисейских полях бегают серебряные огоньки...
Сегодня у меня нет никакого праздничного настроения, только чашка кофе с молоком и бейлисом, диск с фильмами, которые я приберегаю на ночь, записанный для меня Ванессой и всё ещё не разобранные вещи, грудой сваленные на кресле.
(Несомненно эта зима будет ассоциироваться у меня с музыкой Louise Attaque).